А когда-то Старе Место и Пражский град соединял один единственный мост - деревянный, невзрачный. По велению князя Мнаты он был перекинут через быструю Влтаву близ надежного брода. Старые деревянные мостки служили путникам до 1159 года, когда стремительное половодье разбило их в щепы и унесло с собой вниз по течению.

Второй мост выстроили из камня. Король Владислав повелел назвать его именем своей супруги Юдиты. Чехи в свое время считали мост Юдиты одним из чудес света. Был он крепок, целиком сложен из каменных блоков, широк – на нем легко разъезжались две груженые повозки.

Как ни прочен был мост Юдиты, но и ему наносил ущерб каждый ледоход. В летописях нет-нет – да и мелькнет сообщение о ремонте свай, просевшего пролета, мощения проезда… Мост Юдиты существовал до правления Карла IV. Февральской же ночью 1342 года к принцу примчался запыхавшийся гонец с роковой вестью: мост Юдиты развалился!

В тот год в Праге стояла необычайно снежная зима, Влтава была покрыта толстым слоем льда. Потом в феврале внезапно наступила оттепель, вызвавшая страшное наводнение. Были затоплены и Старе Место, и Мала Страна. Вода мчала смытые мельницы и избы, разбитые барки, рухнувшие деревья – и все это громоздилось у опор моста Юдиты, забивало мостовые проемы. Старый мост не выдержал напора – лопнул, как ореховая скорлупка.

На одном из разрушенных пролетов вода пощадила вытесанную из камня маску – «Бородача». Некоторые считают, что маска эта – портретное изображение строителя моста Юдиты, некоего итальянца, другие утверждают, что это просто знак для наблюдения за уровнем воды - если вода поднялась Бородачу до рта, то Праге угрожает затопление, и следует скорее принимать меры по спасению жизни и имущества горожан. (Бородач и сегодня наблюдает за течением Влтавы – только теперь он перенесен на парапет набережной, к памятнику Карлу IV).

Будущий государь добился согласия своего царствующего отца на возведение нового моста, который ему хотелось сделать еще большим дивом, чем мост Юдиты, и включить его в коронационный путь – от городских ворот через Староместскую площадь вверх на Град. Карл призвал своего любимого архитектора – Матьё из Арраса, мастера Матиаша – и повелел ему приняться за дело. Королевский архитектор разрывался на части: он строил храм на Граде, возводил замок Карлштейн и монастырь Эммаузы… а теперь еще и мост! И хотя Матиаш успел произвести необходимые расчеты и сделать чертежи, закладки моста он уже не увидел. Работы по его чертежам продолжил архитектор Петр Парлерж.

Мост был установлен на шестнадцати опорах, а на староместском берегу была воздвигнута богато украшенная башня. Многие полагают – и не без оснований – что она по сей день остается самой красивой готической мостовой башней во всей Европе. Фасад Мостецкой башни мастер Парлерж украсил пятью скульптурами. В нишах верхней части башни - святые Зикмунд и Войтех, над въездными воротами – Карл IV и его сын Вацлав IV, а между ними, на выступе, испещренном линиями и рисунками, стоит покровитель моста – святой Йиржи.

Утверждают, что мастер Петр умышленно использовал плитняковый прямоугольник для этого выступа – он чертил на нем формы отдельных блоков для своих каменщиков. Не мог же он дать им драгоценные пергаментные чертежи мастера Матиаша – тем более, что простые каменотесы все равно не смогли бы прочесть их.

Над аркой ворот были помещены гербы всех земель, принадлежавших тогда чешской короне, и герб Праги. В верхней части ворот находилась мощная решетка, сама ставшая потом элементом пражского герба.

Точная дата завершения строительства моста неизвестна нам. Однако доподлинно, что случилось это позднее 1378 года, потому что тогда похоронная процессия Карла IV двигалась на Вышеград с Града по временному деревянному мосту, проложенному рядом со строившимся каменным.

Вплоть до эпохи барокко Карлов мост украшали только два монумента. На староместской стороне стоял большой крест (на этом месте он стоит до сих пор), на другой стороне – статуя рыцаря. Но это не был тот «рыцарь Брунцвик», который дошел до наших дней. Прежний рыцарь не выглядел столь воинственно, меч его был опущен к земле. На исходе Тридцатилетней войны шведы отбили голову статуи, и оскорбленный рыцарь не вынес обиды и прыгнул во Влтаву – так, во всяком случае, гласит предание. А затем, в XVIII веке, мост был украшен целой галереей барочной скульптуры – недаром она пользуется мировой славой.